Большинство скитов в местах наших были образованы монахами. Лишь потом, спустя годы по разным причинам скиты мужские преобразовывались в женские. Так было и со скитом Оленевским. Вот что говорит предание о его основании.

Святой Макарий с братией своею после устроения скита Керженско-Никольского двинулся в верха керженские. Притомившись, устроились они на отдых и ночлег на правом берегу Керженца-реки. Места здешние до сих пор глухие, таежные. Кругом болота непроходимые. Только и можно пройти по гривам песчаным. Вот по этим гривам и отправились иноки на охоту. Перешли речку тихоструйную, что Чернушкой зовется, и изумились, увидев очень большого красивого оленя. Он доверчиво подошел к ним, как бы говоря: «подивитесь на красоту мест здешних». Хоть и были в руках у иноков мечи железные, но доверчивость оленя, его «умный взгляд» не позволили подняться руке вооруженной на красавца лесного.

Макарий после рассказа иноков, увидел в этом глас свыше, глас Божественный и повелел монаху Оленего остаться на житие и обоснование святой обители на месте сём. Вот поэтому скит, возникший здесь, одни называют Оленейским, а другие - Оленевским. Это был 1439 год. Обитель сначала была немноголюдной, но в 1568 году, спустя более века со дня основания, в эту глухомань лесную прибыла Анфиса Колычева, родственница митрополита Московского Филиппа. Прибыла не одна, а со слугами своими. С этого времени скит оживает как духовно, так и материально. Именно сюда потянулись преследуемые и гонимые, униженные и обиженные властями и порядками тех времен. Скит стал прирастать числом иноков и обителями. Всем помогала богатая, но праведная Анфиса. Если первоначально скит был мужским, то с появлением Анфисы он становится женским. Нет, она не выгнала иноков. Немощных старцев оставила в скиту, выделив для них кельи в мужской обители, остальным, по их желанию, построила дома за пределами скитскими. Наверное поэтому в Оленеве до сих пор не было и нет ни одной прямой улицы.

«Питиримово разорение» 1720-х годов обошло скит Оленевский, правда запретили звоны колокольные, сняв их со звонниц, а потому на моление к заутрене, обедне собирались под удары в било. Это чугунная, железная, а иногда и деревянная пластина, по которой ударяли молотом, чаще деревянным. Подвешивали било на перекладину.

В 1826 году скит насчитывал 14 женских обителей. В нем имелось 5 часовен и 9 моленных. В 1834 году здесь проживало 432 души мужского и женского полу. Откуда были настоятельницы указывают их прозвища. Так Дорофея Филиповская, Евпраксея Богоявленская, Ненила из Комарова, Персида Касимовская, Фиоза из Рекшино и кличут все Рекшинская. Вирсаида приехала из Москвы, она - Московская, а вот откуда прибыла Левтина неизвестно, но ясно, что она не местная, так как записана - Левтина Городная. В одной из обителей проживала Манефина - девка Ульяна Глебова.

Мужчин в это время в Оленеве в своих домах проживало всего девять: Иван Никитин, Яков Андреев, Петр Степанов, Александр Антонов, Ефим Иванов, Маритьян Павлов, Петр Иванов, Василий Негров и Яков Семенов. Что интересно, многие из них были грамотными (умели читать и писать). Это мы узнаем из документов того времени. В частности, геометрического плана Нижегородской губернии Семеновского уезда Скита Оленевского владения экономического ведомства крестьян и разного звания людей. Межевания, учиненного по указу Нижегородского губернского правления июня 1 дня 1834 года Горбатовским уездным землемером Лыковым. Из оного геометрического плана узнаем, что скит занимает 71 десятину 991 квадратную сажень (Для справки: 1 сажень = 213,35 см; 1 кв. десятина = 2400 кв. сажень = 1,093 га) На оном месте состоит жительствующих крестьян мужского пола девять и проживающих с семействами их женской 38 душ. Особо проживающих женского пола ревизских душ сто сорок. Господских по пашпортам 74. По увольнениям 14. Купчих 3. Мещанок 31. Экономического ведомства разных мест 54. Удельного ведомства 39. Конюшенного двора 2. Вольнопахотных 4. Духовного звания - одна. Солдаток - шестнадцать. Солдат - один. Здесь же указывается, что под семью кладбищами находится 1555 квадратных сажен земли.

За правильность составленного плана, кроме землемера Лыкова, руку приложили: Петр Степанов - крестьянин, Петр Иванов, бывший староста, Мартьян Павлов и староста (настоящий) Александр Антонов. Надо отметить, что в то время у большинства населения России, как и жителей Оленевского скита, фамилий не было. Поэтому говорили: Петр Иванов, то есть Петр сын Иванов. В настоящее время это звучало бы Петр Иванович. Фамилии появятся позднее, после реформы 1861 года, а пока были обители Софьи Маленькой, Агнии Напольной и т. д.
Год 1853 - черный год для всех скитов. Указ царя Николая I от 1 марта повелевал: «Скиты закрыть». Нижегородские губернские власти определили: «переселить оленевских скитниц в скит Улангерский». В 1854 году в 18 обителях скита осталось: 1 схимомонахиня, 48 инокинь. Кроме того в скиту насчитывалось 17 «сиротских домов», жители которых к общине не принадлежали, кормились своим хозяйством. «Сиротскими» дома назывались потому, что они были без «попечения» скита. Часть оленевских скитниц перебралась на жительство в Семенов и образовали обители в городских домах, но уже келейно (тайно).

Именно в эти годы покидают скит три брата Степан, Карп и Евдоким со своими семействами. Чтобы не поддаться «прелестям антихристовым», чтобы остаться верными «исконной», древлей вере направили они стопы свои в края сибирские. До наших дней дожила дочь Карпа Осиповича — Агафья Лыкова на далеком Еринате. Об их житье-бытье и скитаниях написана книга Василия Пескова «Таежный тупик». Сама Агафья родилась далеко от краев наших, но со слов отца своего Карпа знает она нашу реку Керженку, знает скит Оленевский.

С незапамятных времен повелось, что каждый христианин, особенно при совершении молитв, обязан был иметь лестовку, называли её еще лествицей. А древние старушки инокини говорили, что лествица — есть духовная лестница на Небо, к Богу. Это символ старообрядчества. В целом это как бы круг с пришитыми двумя парами лепестков. Лента - круг - символизирует образ вечной и непрестанной молитвы. На круге том имеется 100 валиков (ступеней). Кроме них есть три валика в начале и три валика в конце лестовки, да три «великих» в средине. Три начальных и три конечных валика означают «Землю». Помните библейское «Из Земли человек вышел и в Землю войдет»? Промежуток между этими валиками и остальными - есть небо, ибо каждый валик за промежутком - молитва, а молитвы возносятся к Всевышнему.

Три «великих», утолщенных валика разделяют лестовку на четыре участка: от «земли» до первого «великого» валика - 12 ступеней, означающих двенадцать Апостолов. От первого «великого» валика до второго - 40 ступеней (валиков), означающих сорокадневный пост, в память о 40 дневном посте Исуса Христа в пустыне и его искушениях диаволом. От второго «великого» валика до третьего - 33 ступени, означающие годы жизни земной Господа и Спасителя нашего. От последнего, третьего великого валика до «неба» идут 17 простых валиков - ступеней. Всё в лестовке имеет свой особый потаенный смысл. 17 валиков символизируют о семнадцати пророчествах в Ветхом Завете, о пришествии Христа. В месте соединения концов ленты (круга) пришиваются две пары окантованных треугольных лепестка. Означают они четырех евангелистов (Матфей, Марк, Лука и Иоанн), рассказывающих о земном пути Исуса. Сама лестовка, круг, чаще всего делалась кожаной, бархатной или плелась из шерсти. Лепестки украшались бисером или вышивкой. Окантовка лепестков чаще всего была бархатной и символизировала евангельское учение.

Лестовки, выполненные оленевскими монашками считались самыми действенными, так как внутрь валика (ступени) вкладывалась Исусова Молитва, написанная на пергаменте. Каждый благочестивый христианин должен был ежедневно отмолить семь листовок (дважды, трижды и т.д. по семь).

До сих пор здесь вспоминают Марию Абрамовну Строинскую. Именно она оставалась в годы советской власти хранителем старой веры. Родилась она в нашем уездном городе - Семенове, у благочестивых, простых родителей. Семья у отца её Абрама была большая, поэтому её в возрасте 6-7 лет отдали на воспитание в Оленевский скит, в Пальцевскую обитель, где она познавала грамоту старопечатную, да жизнь богоугодную. Еще до революции 1917 года настоятельница обители Лампиада померла, а потому Мария Абрамовна осталась за старшую. До самой своей смерти содержала она моленную, богато уставленную иконами старого письма. Здесь в её моленной, тайно от властей крестили младенцев, совершали богослужения, а когда с дальних мест прибывали священники, то проводилась и литургия с исповеданием и причащением.